Артур Владимирович Фонвизин (1882/1883 – 1973).

Валерий Силаев. «Артур Фонвизин. Уникальный художник».

В истории акварельной живописи в России, пожалуй, не было другого художника, внесшего такой огромный вклад в ее развитие, как Артур Фонвизин.

До него — как, впрочем, и после, — никто не мыслил и не работал столь свободно, легко, самобытно. И даже несмотря на то, что Фонвизин воспитал своих учеников, никому из них не удалось достичь такого качества, такой свободы, которые были в листах мастера.

 

 

Казалось бы, секрет изобразительного языка Фонвизина прост и ясен — берешь лист бумаги, смачиваешь его водой и начинаешь наносить мягкой крупной кистью мазки краски, позволяя ей свободно растекаться по листу.

Потом кое-где подправляешь еще влажный лист тампоном, наносишь новые мазки, добиваясь проявления образа или сюжета, а затем уже по совсем просохшему листу уточняешь рисунок полусухой кистью. Вот и все! Это очевидно любому внимательному зрителю.

Однако все попытки повторить фонвизинский прием почему-то оказываются тщетными! У всех почти сразу наступает какой-то стопор; вещи теряют живость и темп, в них пропадает сиюминутность, свежесть впечатления, легкость дыхания и спонтанность.

Даже лучшие ученицы мастера, такие как Белякова и Яснопольская, не смогли добиться этого ощущения непосредственности и легкости в работе акварелью. Возможно, только Анатолий Зверев, художник совсем другого склада, но тоже экспрессионист по своему мироощущению, мог достичь схожего состояния в акварельных работах, хотя разница творческих методов здесь очевидна: если Зверев экспрессионист мощный, ташистского толка, то Фонвизин — лирик, поэт, вдохновенный импровизатор.

 

 

Путь к акварели у Артура Фонвизина был непростым. Начинал он как изысканный, утонченный мастер в духе графиков объединения «Мир искусства». Вскоре сблизился с символистами «Голубой розы», позже присоединился к религиозно-космическим исканиям объединения «Маковец».

Пробовал себя, не слишком удачно, в масляной живописи, занимался иллюстрированием книг и журналов, которое приносило скорее заработок, а не удовлетворение, и только обратившись к технике письма акварелью, Артур Фонвизин полностью нашел себя и реализовался как уникальный, ни на кого не похожий художник.

Если самые первые шаги Фонвизина в акварели были робкими, неуверенными, то позже, уже выработав новые принципы отношения к живописной поверхности и художественным материалам, он начинает понимать, что легкость, текучесть красок, их прозрачность можно обратить в новое, никем до него не используемое качество.

В конце концов, можно писать и вовсе водой, чуть подкрашенной акварелью. Неожиданная догадка позволила Фонвизину сразу же выйти на такой уровень качества работы, что впоследствии он никогда не опускал поднятой им самим планки. Рассматривая листы, созданные им за сорок лет, довольно сложно отнести их к какому-то определенному временному периоду: они практически не поддаются точной датировке — настолько ровно и качественно писал Артур Фонвизин на протяжении всей своей творческой жизни.

 

 

Темы и сюжеты его акварельных листов довольно традиционны: это натюрморт, пейзаж, портрет, а также серия цирковых наездниц и цикл «Песни и романсы». Но во всех этих жанрах Артур Фонвизин добивается невероятных успехов, по-новому раскрывая их специфику — и в этом тоже его определенное новаторство.

Портретное творчество Артура Фонвизина включает в себя в основном женские образы, преимущественно выдающихся актрис и балерин. Большинство этих работ было написано художником в 1940-1950-е годы.

Они удивительно изысканные, утонченные, но Артура Фонвизина привлекает скорее внешняя красота изображенных моделей, их блеск и великолепие. Его редко интересует психология, внутренний женский мир, но если все же это и происходит, то создаваемые художником образы наделяются им невероятной глубиной и силой.

Натюрморт, как и пейзаж у Фонвизина — это всегда пиршество цвета, чистоты и свежести изображаемых цветов и фруктов, хрустальных ваз и фарфора, ландшафтов. Здесь кисть у Фонвизина стремительная, затейливая.

Словно играя, брызгая красками, создавая лужицы затеков и клякс, оставляя их, не исправляя и не удаляя, художник рассыпает на белоснежной поверхности бумаги драгоценности цвета. Рассматривая эти работы, никогда не устаешь восхищаться изысканной цветовой гармонией, скрытой музыкой текущих красок и завораживающих линий.

Особое место в творчестве Артура Владимировича Фонвизина занимают циклы «Песни и романсы» и «Цирк». Работая над «Песнями и романсами», художник с юмором и иронией обыгрывает акварелью сюжеты знаменитых «жестоких» романсов, мастерски изображая уличные сцены, коляски и кареты, свидания и объяснения в любви.

 

 

Но главное место в творчестве Фонвизин отводит своим знаменитым наездницам. Сколько листов на этот сюжет написал мастер, подсчитать вряд ли удастся. Известно, что эта тема занимала художника всю жизнь.

Его циркачки на лошадках, как правило, изображены вне конкретной обстановки — например, на цирковой арене, — а написаны на условном цветном фоне или на белом листе бумаги, чуть подсвеченном окрашенной водой.

Эта невероятная сюита искрится импровизаторским даром художника. Казалось бы, ну сколько раз можно написать, не повторяясь, женскую фигурку, сидящую верхом на лошадке?  А фантазия художника не знает границ: наездница то сидит на лошади, то стоит, то одета в трико, то в пачку, а то и вообще полуобнаженная!

А сами лошади — разнообразной масти, в разноцветных попонах — то стоят, то гарцуют, то важно вышагивают полные грации и изящества! Поразительно, но Фонвизин неиссякаем в этой теме — не случайно, что уже в конце жизни он подготовил несколько эскизов с циркачками, с которых его любимая ученица Алла Белякова исполнила литографии, передающие легкость фонвизинской акварели.

 

 

Рассматривать акварели Артура Владимировича Фонвизина доставляет огромное удовольствие. Каждый раз, возвращаясь к уже знакомым листам, приходишь в восхищение от способности художника варьировать абсолютно по-новому, казалось бы, сотню раз повторенный сюжет, вносить в него что-то особенное, что заставляет останавливаться, волноваться и испытывать восторг.

Сегодня встречи с таким искусством происходят не часто, но когда это вдруг случается, то начинается праздник, счастье общения с большим, настоящим.

Валерий Силаев