Выступление В.А.Фаворского на конференции по эпосу «Манас».

Фрунзе, 28 августа 1946 года (отрывок из стенограммы).

 

 

 

Г.А.АЙТИЕВ (председательствующий на конференции):

Наша сегодняшняя конференция будет посвящена вопросам работы художников над эпосом «Манас» в связи с подготовкой к выставке, которая должна открыться в будущем году к его 1100-летию. Первое слово предоставим Владимиру Андреевичу Фаворскому, который поделится опытом иллюстрирования народного эпоса.

Профессор ФАВОРСКИЙ:

Я могу сказать немногое. Между прочим, мне удалось однажды иллюстрировать эпос. Я пытался подойти и к русскому эпосу в маленькой книге, где, правда, были только заставки.

Меня больше всего поразило то, что эта задача была реалистической. Много разных жанров приходилось мне иллюстрировать, но именно эпос оказался для меня очень реалистической задачей.

Когда вы получаете задание дать иллюстрации к какому-то автору, то прежде всего вам нужно узнать то, что вам нужно изображать. Вы узнаете это, большей частью, по книгам, но иногда книги не могут дать материала.

Здесь же, когда задание – иллюстрировать эпос, вы просто встречаетесь с народом. И хотя этот народ живет уже, может быть, со всем не той жизнью, какая описывается в эпосе, но народ как бы вечен, очень интересно вникать в его быт, в его типы, его характер.

 

 

Этот материал для иллюстрации дает сама жизнь. Я иллюстрировал «Джангар», а потом мне предложили иллюстрировать персидских поэтов, например поэму Низами.

Я читал их, вникал в поэтическую фантастику. Там китайские принцы, армянские   принцессы, цари и т.д. Я чувствовал, что мне нужно вникать в стиль эпохи Низами, следовать за фантазией автора.

А эпос, хотя он иногда очень фантастичен, даже сказочен, он в конце концов приводит к реальной жизни этого народа. Подошедший однажды к эпосу иллюстратор книги уже не сможет этого забыть. Он все время стоит на земле,   хотя и изображает фантастику.

Вопрос о поисках материала – это не так уже страшно трудно, и очень интересно. Вы знаете в этом больше меня, и я не берусь тут вам советовать, наоборот, буду спрашивать и сам слушать.

 

 

Но я хочу остановиться на одном самом трудном моменте – на вопросе о стиле иллюстрации эпоса. Тут мы прежде всего встречаемся с трудностью не впасть в стилизацию.

Всякий, кто иллюстрировал эпос, рисковал этим, и, может быть, кое-кто и пошел по этому пути, а кое-кто выбрался на дорогу и сохранил реалистический подход.

Можно дать и натуралистическое изображение, которое не передаст стиля, и, с другой стороны, впасть в стилизацию. Это своего рода Сцилла и Харибда. В конце концов, тут то, что мы называем монументальностью.

Это не очень четкая замена одного слова другим, но мы знаем стенную живопись, которая давала монументальные образы, монументально развертывала рассказ, строила целую эпопею во фризе и т.п.

Но есть какой-то художественно-технический критерий, какое-то определенное отношение к изобразительной поверхности. С чем это по большей части связано?

Иллюстратор, что бы он ни делал, натыкается на вопрос о стиле. Что здесь главное? Некоторые вещи сравнительно легко иллюстрировать, в том смысле, что они требуют рассказа о действии.

Некоторые литературные жанры сами по себе драматичны. Но есть и литературные жанры недраматические. Рассказывается главным образом о состоянии действующих лиц, об их внутренних переживаниях, а не о действиях.

Такие вещи по большей части не будут монументальными. [А] возьмем в эпосе даже состояние действующего лица, например, печаль Ярославны, [- там] это выражается в действии. То же и в «Манасе». Здесь всегда будет драматизм. Это помогает иллюстратору.

Выражать непосредственно действие просто, а в других жанрах, не эпических жанрах, там состояние человека труднее изображать.

Отсюда простой подход. Вы, ища стиля, не можете брать в эпосе близкий кадр, потому что вы должны тогда резать фигуру. Подходя к какому-то художественному произведению, я всегда стараюсь представить себе: какой рамы потребует это произведение, каково будет отношение фигуры действующего лица к кадру всей иллюстрации

<>

 

 

ВОПРОС С МЕСТА:

«Мне не понятно, почему нельзя сохранить элементы, присущие «Манасу», и так, чтобы это соответствовало нашим мировоззрениям? Почему обязательно крылатый конь должен быть без крыльев? Почему иначе нельзя решать? Вот для примера взять мотивы Рубенса.

ФАВОРСКИЙ:

У голландца Брейгеля есть картина «Избиение младенцев в Вифлееме». Изображены голландские деревенские домики, снег на улице, голландки бегут в смятении, а какие-то ландскнехты вытаскивают ребят.

Ну и что же? Рубенса сделала его эпоха: вместо греческих мифов – какой-то рыцарь освобождает даму от цепей. Это ваше дело, если вы возьмете эпос «Манас» и сумеете сделать замечательную «рубенсовскую» картину.

Но это к эпосу «Манас» не будет иметь отношения, это будет лишь придиркой к эпосу «Манас». Я говорю как иллюстратор, но я думаю, что так будет судить и художник-станковист. Иллюстратору нужно вникнуть в текст, в стиль эпоса и его по возможности отобразить.