Вне времени. Из личной коллекции Михаила Алшибая.

admin 12.09.2015 Воробьев Валентин, Выставки в октябре 2015, Выставки в сентябре 2015, Егоршина Наталия, Новости, Табенкин Илья, Яковлев Владимир Комментировать 1,825 Показы

До 07.10.2015 в Галерее «На Чистых прудах».

Михаил Алшибая о выставке:

«Почему такое название?

Его сочинил Валерий Новиков в тот момент, когда я высказал некую мысль, что живопись, несмотря на непрекращающиеся разговоры о ее конце и смерти, обречена жить вечно. Потому что она — вне времени.

Конец объявлен не только живописи, но и картине вообще и даже всему искусству. По крайней мере, в том смысле, который мы когда-то придавали этому понятию.

Артур Данто заявил о конце искусства при встрече с уорхоловским реди-мэйдом, Джозеф Кошут выдвинул тезис об «искусстве после философии», занявшем место, которое ранее занимала философия, — концептуальном искусстве.

Тем не менее, искусство продолжается в том или ином виде, а масштабы его внедрения в жизнь циклопически расширяются.

С живописью дело обстоит иначе: ареал ее существования сжался, на крупных форумах искусства она занимает весьма скромное пространство, с другой стороны, псевдоживописное творчество заняло некую коммерческую нишу.

Русское слово «живопись» — прямая калька с греческого «зографиа», то есть изображение жизни. Я бы добавил: жизни во всех ее проявлениях, любой предмет может быть избран живописцем, «предмет» в самом широком смысле вплоть до отсутствия всякого предмета.

В большинстве европейских языков «живопись» — просто крашение, малярная работа: painting, peinture, pintura, pinctura, malerei, malarstwo. Наносить краски на двумерную поверхность — естественнейшее, неотъемлемое свойство человеческой природы, живущее в нас почти с момента рождения, своего рода безусловный рефлекс.

Ребенок, едва научившись держать в руках предметы, чертит помадой или карандашом на плоскости обоев; все дети рисуют, притом нередко замечательно рисуют, правда, с возрастом этот дар обычно улетучивается.

Но у некоторых врожденный рефлекс остается навсегда — они и есть художники. Рефлекс — отразить впечатления внешнего мира посредством красящей субстанции, цветом и линией на двумерной плоскости.

Неважно, что позже художник может перейти к другим «медиа», как сейчас принято говорить, — все начинается с рисунка и живописи: самого простого способа визуализации.

Двумерная плоскость монитора или проекционного экрана не отличается принципиально от двумерной поверхности листа бумаги, холста. Использование технологий обычно менее обременительно, оно освобождает руку художника от обязанности изображать, хотя подчас технологии невероятно усложняют создание произведений.

Линия и цвет — условные символы, знаки — атрибут любой формы визуального искусства, даже самого что ни на есть концептуального, но все равно воспринимаемого зрением.

Живопись требует усилий, поэтому сегодня, на фоне бурного потока технологий, она оказалась в резервации. Но я бы сказал, что это — почетная, даже сверхпрестижная резервация, островок для избранных, хотя живописец и утратил сегодня в глазах публики благородный образ «мэтра».

Я, конечно, имею в виду подлинную живопись: не повторение многократно использованных приемов, не подражание старым образцам, пусть даже великим, не ремесленную изощренность исполнения, не «приятность для взгляда» с претензией на воплощение некой «красоты» — понятия, которое в искусстве не существует.

А чрезвычайно трудно достижимое (для этого надо быть художником) алхимическое превращение «неблагородных» материалов в благородство законченного художественного творения, своеобразную «трансмутацию».

Работы, которые я здесь показываю, относятся к тому периоду времени, следы которого в виде художественных произведений я собирал на протяжении тридцати лет.

Мы имеем тех художников, каких мы имеем. Я не делал различий по художественным группировкам и направлениям, тем более, по социальной ориентации художников. В экспозицию включены и вещи вполне ортодоксальных живописцев более или менее «реалистического» направления, и так называемый «левый МОСХ», и мои любимые «нонконформисты».

Я включил и работы художников несколько более старшего поколения — некоторые из них служили своеобразным «мостом» между искусством начала ХХ века и послевоенным искусством.

Выставка охватывает, в основном, период моей собственной жизни — с конца 50-х годов до сегодняшнего дня, и выбор конкретных произведений был до известной степени случаен, но один общий критерий я пытался соблюсти — соответствие работ тому, что для меня составляет понятие «живописи».

Зритель найдет здесь и живописные композиции художников, которые в широком сознании вообще не ассоциируются с традиционным искусством, речь идет о более молодом поколении художников.

Делая эту выставку, я не ставлю перед собой никаких особых «концептуальных» задач: просто показываю картины, которые мне нравятся.

Единственное, что мне хотелось бы, чтобы зритель извлек из этой экспозиции — живопись жива, она все также великолепна и прекрасна, как во времена классического искусства и расцвета модернизма, и все художники в той или иной мере к ней причастны»